Δ
«Международный турнир имени Бронштейна»
Д/29567
Бронштейн, Д. И. Международный турнир гроссмейстеров : коммент. к партиям турнира претендентов на матч с чемпионом мира / Д. И. Бронштейн. – 2-е изд., испр. – М. : Физкультура и спорт, 1960. – 496 с. : ил. – 260 р. – Текст : непосредственный.
Попросите любого сильного игрока – от чемпиона мира до кандидата в мастера – назвать пять своих любимых шахматных книг – и в их число обязательно попадет эпос Бронштейна о «Международном турнире гроссмейстеров» в Цюрихе 1953 года… Даже удивительно, как мог обычный турнирный сборник так «зайти»?! Но дело в том, что он не обычный, и вовсе даже не сборник. Это – один из лучших учебников, когда-либо написанных о шахматах.
Удивительно, что Давид Ионович посвятил свою выдающуюся книгу не победному для него турниру претендентов 1950 года в Будапеште, где разделил с Болеславским 1-2-е места, а Цюриху-1953, в котором успех сопутствовал Смыслову. Бронштейн там принимал участие в борьбе за победу только до середины второго круга, когда из Москвы пришла команда: «прекратить отнимать очки друг у друга, играть строго на Василия Васильевича».
Нет никаких сомнений, он написал бы не хуже и о Будапеште, и о матче с Болеславским, и о матче за корону с Ботвинником – толковой книги об этом поединке так и не вышло. Дело в том, что в Цюрихе сошлись сразу несколько обстоятельств… Во-первых, по сравнению с 1950 годом состав участников увеличился в полтора раза – с 10 до 15 игроков, из-за чего в творческом плане разнообразие стилей и приемов выросло в разы. Во-вторых, в 1953 году случилась «битва поколений», в которой еще довоенной элите – Эйве, Кересу, Решевскому, Найдорфу и Штальбергу – бросили свой вызов сразу две советские волны – Смыслов, Котов, Болеславский и Бронштейн… и, едва появившаяся, но сходу рванувшая вперед, – Петросян, Геллер, Тайманов. В-третьих, у Бронштейна, не задействованного в дальнейших баталиях, просто появилось свободное время, – и его близкий друг и покровитель Борис Самойлович Вайнштейн буквально усадил его за анализ партий турнира, обещав все остальное «взять на себя». Под остальным он понимал литературную обработку комментариев и написание преамбул к партиям, в которых ярким образным языком формулировал существо борьбы в каждой из них, создав неподражаемые образцы творчества для будущих авторов.
«Работая над комментариями, я исходил из того, что полноценная шахматная партия – это художественное произведение, создающееся в борьбе двух равных по классу мастеров… – писал в 1956-м в предисловии к ней Давид Бронштейн. – Ядро шахматной партии – борьба замыслов, борьба шахматных идей, принимающая высшие формы в середине игры».
По сути, каждая партия из «Международного турнира гроссмейстеров» – это отдельный и уникальный мини-спектакль, из которого можно сделать выводы и чему-нибудь научиться. Вайнштейн давал точное направление мысли, Бронштейн рассказывал о планах сторон, о столкновении концепций, в которых высекались искры игрового конфликта. Он старался не перегружать партии вариантами, прекрасно понимая, что игроки за доской думают не столько конкретными ходами, сколько концепциями. Лишь в нескольких партиях из 210 вы увидите «гущи», когда Давид старался показать горизонт планирования гроссмейстера – что действительно надо считать, а на что не терять времени и сил во время игры.
На базе поистине огромного практического материала, партий лучших шахматистов мира, сыгранных в борьбе за первенство мира, авторы смогли рассказать почти обо всех аспектах игры. Здесь тактика и стратегия, планы и борьба за инициативу, атака и защита, принципы разыгрывания дебюта и эндшпиля, но главное – миттельшпиля, самой сложной и интересной стадии партии. Знаменитый тренер Марк Дворецкий всю свою жизнь собирал «картотеку» – позиции для анализа, помогавшие развивать ту или иную игровую черту… Так вот в книге Бронштейна почти каждая диаграмма – это готовая карточка для такого анализа!
Бронштейн коротко и ясно определил, про что эта книга: «Автор хотел рассказать о самой неисследованной, но самой интересной стадии шахматной партии – о середине игры, о ее трактовке гроссмейстерами… Я старался не перегружать эту книгу вариантами. Варианты интересны, если раскрывают красоту шахмат, и бесполезны, если переходят за грань того, что практически может рассчитать человек. Варианты вредны, если ими хотят подменить изучение и объяснение таких позиций, где исход борьбы решается интуицией, фантазией и талантом. Я хотел, чтобы шахматист любого уровня, прочитав ее, мог поднялся на более высокую ступень практической шахматной силы». Это – слова истинного учителя.
Получилось ли это у Бронштейна? Об этом говорят сотни и тысячи восторженных откликов от благодарных читателей со всего мира, продолжающих поступать даже и сейчас, спустя 66 лет после выхода книги в печать. Только в СССР вышло три тиража: в 1956, 1960 и 1983 годах. Ее перевели на английский, немецкий, испанский и еще два десятка языков. Вряд ли какая-то другая шахматная книга получила столь масштабное распространение…
На ней учились, ей откровенно зачитывались, написанное в ней претворялось в жизнь. Не исключено, что именно «Международный турнир гроссмейстеров» поднял общий уровень понимание игры в мире… Где еще получишь такую откровенную и исчерпывающую оценку творчества ведущих шахматистов, которые привыкли годами скрывать, не показывать все, что хоть сколько-нибудь может помешать их положению или сдвинуть с пьедестала.
В книге Бронштейна и Вайнштейна подкупает искренность, готовность делиться секретами мастерства, заглянуть внутрь этого механизма, объяснить, как все там «крутится».
Совершенно уникально в книге и отношение Давида к самому себе… Часто автору, если он был непосредственным участником событий, не удается удержаться от самолюбования, от оправдания собственных ошибок и превознесения своих достижений. Бронштейн не впал в этот грех, он считал свою игру таким же предметом анализа, как и игру остальных участников в турнире. Бронштейн и словом не обмолвился о закулисных играх, повлиявших на итоговый расклад, он почти нехотя раскрыл их только через 40 лет в интервью и получил нагоняй от уязвленного правдой Смыслова: «Дэви, зачем же портить такой хороший турнир?!»
Почему он так поступил? Явно не потому, что он пытался остаться в рамках «официальной истории СССР», согласно которой советские гроссмейстеры никогда не нарушали законов этики, не конфликтовали друг с другом, а побеждал среди них всегда сильнейший.
Но отсутствие упоминаний о контексте, в которых проходили партии Смыслова с Кересом и с тем же Бронштейном (единственная партия, к которой не преподносится ни преамбулы, ни сколько-нибудь серьезного анализа) вовсе не говорит о том, что исследование Цюриха лишено психологизма. Как раз психологии решений в книге уделено достаточно внимания, ведь в шахматы, в особенности на самом высоком уровне, по мнению Бронштейна, играют не лишенные эмоций машины, а живые люди, наделенные своими недостатками…
В книге 28 глав по числу туров невероятного по своей напряженности и длине турнира. На отдельных партиях автор останавливается особенно подробно, а какие-то неизбежно идут фоном. Но, кажется, в «Цюрихе» нет ни одной, из которой он не извлек бы «соли».
Лучшей партией турнира – по глубине замысла, красоте и сложности – гроссмейстер считал поединок Керес – Решевский из 11-го тура. Партия обошла все шахматные журналы мира – сперва с комментариями Кереса и Решевского, а затем с примечаниями Бронштейна. Ее сложность, многовариантность развития до сих пор дает возможность любителям шахмат, в том числе даже с компьютером, самим исследовать справедливость ее исхода.
Глубоких и поучительных партий, точно и ярко разобранных Бронштейном, хоть отбавляй… Не случайно чуть ли не все чемпионы мира, начиная с Таля и Петросяна, ставили эту книгу весьма высоко. Ее очень любил Фишер, выделяли Каспаров с Карлсеном. «Это настоящая библия миттельшпиля, одна из самых содержательных и полезных книг в истории шахмат! Несмотря на то, что партии, приводимые в ней, были сыграны очень давно, внимательно и придирчиво изучив их, осмыслив написанное Бронштейном, ты невольно совершаешь шаг наверх в своем шахматном мастерстве» – поделился действующий чемпион мира.
Здесь в самую пору было бы привести пару-тройку цитат, давно уже ставших «шахматной классикой»: буквально открываешь книгу на любой странице, и сыпь – не хочу! Разбирая их, даже не определишь, что принадлежит перу «хитроумного Дэвика», что – «гроссмейстеру Ферзьбери» (псевдоним, под которым еще с 1950-х годов писал неистощимый фантазер и искренне влюбленный в шахматы Вайнштейн). За что ни возьмись, все – чистый жемчуг. На 432 страницах книги первого издания «Международного турнира гроссмейстеров» нет ни единого самоповтора или унылой компиляции! Это только в начале XXI века у шахматных авторов настолько стерся язык… что нескольких страниц им хватает, чтобы выплеснуть все свои метафоры и образы, связанные с описанием борьбы и технических приемов.
Умение получать удовольствие от игры, анализа и разыгрывания шахматных партий – это, пожалуй, едва ли не главный завет, которые передали следующим поколениям Бронштейн и Вайнштейн, в далеком уже 1954 году корпевших над этим удивительным трудом.
К слову, о соавторе. В советских изданиях фамилия Вайнштейна не появлялась нигде – ни на титуле, ни в краткой аннотации, ни в предисловии… Бронштейн везде пишет только «я», вся книга от первого лица. Это и понятно, Давид – один из лучших шахматистов эпохи, он соперник Ботвинника по матчу на первенство мира 1951 года. Читатели и знать не знали о том, какую работу проделал Вайнштейн! Было ли это их персональной договоренностью, а может быть, так решило советское издательство – доподлинно неизвестно. СССР был очень необычной страной со своими специфическими отношениями между людьми, особенно по части публичности… Известно лишь, что в те годы Борис Самойлович находился в опале, и лишнее упоминание вряд ли было хорошим ходом для шахматного чиновничества.
Да, первые читатели не знали, но мы-то сейчас знаем. И воздаем должное этому тандему, сделавшему шахматы ближе и понятней для миллионов любителей древней игры!
Перечитывайте «Международный турнир гроссмейстеров», снова убеждайтесь в том, что шахматы – это искусство. А очки, голы и секунды – выдуманное недоразумение…
Евгений Атаров