Хосе Рауль Капабланка

Кубинец Хосе Рауль Капабланка – олицетворение в шахматах гениальной простоты полководческой формулы Юлия Цезаря: в четыре года Капабланка пришел в шахматы, увидел и победил ! Тончайшая интуиция, беспримерная быстрота мышления, техническое совершенство игры в сочетании с элегантными комбинационными озарениями создали ему еще при жизни ореол идеального шахматиста. Ряд лет он считался непобедимым, и каждый его проигрыш воспринимался в мире как сенсация.

Как заметил другой великий полководец Наполеон Бонапарт, «гениальность – это способность концентрироваться на определенных целях в течение долгого периода, при этом не утомляясь». Именно так творил в лучшие годы Капабланка – гениально и легко! Он сыграл всего два матча на первенство мира – выиграл у Эмануила Ласкера в Гаване (1921) и проиграл Александру Алехину в Буэнос-Айресе (1927). И оба великих соперника единодушно признали, что играли с гением. «Я знал многих шахматистов, но среди них только одного гения – Капабланку!» (Ласкер). «С его смертью мы потеряли величайшего гения, равного которому мы никогда не увидим» (Алехин).

В карьере гениального кубинца целая россыпь турнирных побед: Сан-Себастьян (1911), Гастингс (1919), Лондон (1922), Нью-Йорк (1927), Берлин (1928), Будапешт (1929), Москва (1936), Ноттингем (1936) и т.д. Капабланке принадлежит уникальное достижение: на протяжении восьми лет (1916–1924) он не потерпел в турнирах и матчах ни одного поражения!

Партии Капабланки с его предельно ясными комментариями, книги и статьи, в которых он столь же четко выражал свое творческое кредо, стали классическими произведениями шахматной литературы.

Наконец, и как личность – яркая, самобытная, проявлявшая интерес и одаренность во многих областях искусства и спорта, как человек искренний и благородный, кубинец производил сильное впечатление на современников.

Считая шахматную игру одним из средств для сближения народов, Капабланка и сам всей своей многогранной деятельностью, включая многочисленные гастрольные поездки, способствовал упрочению дружеских контактов между шахматистами разных стран и континентов.

Внимательное рассмотрение творческих воззрений и идей Капабланки позволяет увидеть несостоятельность некоторых получивших хождение еще при жизни великого шахматиста и укоренившихся в литературе стереотипов. Например, утверждения о его пренебрежительном отношении к дебютной теории, о том, что он являл собой некого «человека-машину» в шахматах, был глашатаем их неминуемой «ничейной смерти» и, наконец, что шахматы в его жизни были всего лишь хобби и что он не имел дома даже шахматной доски.

Объективный анализ творчества Капабланки, его трудов и публикаций в прессе, в том числе малоизвестных документов, обнаруженных только в последнее время, дает нам возможность оценить истинный – очень значительный! – вклад третьего чемпиона мира в сокровищницу шахматного искусства, в развитие шахматной культуры. Теория и практика древней игры ушли в своем развитии далеко вперед, однако многие творческие идеи Капабланки продолжают жить и оказывать благотворное влияние на прогресс шахмат во всем мире.

Капабланка о шахматах

Чемпионы о чемпионе

Эм. Ласкер: «Я знал много шахматистов, но среди них только одного гения – Капабланку! Его идеал – побеждать путем маневрирования. Гениальность Капабланки проявляется в нащупывании слабых пунктов позиции противника. Малейшая слабость не укроется от его зоркого глаза».

А. Алехин: «Капабланка всегда был в превосходном настроении, обладал отличным здоровьем, был любимцем женщин – действительно ослепительное видение. Шахматная сила Капабланки достигла вершины: кристально-чистое ведение дебюта и миттельшпиля соединялось с непревзойденной эндшпильной техникой».

М. Ботвинник: «Игра Капабланки производила и производит неотразимое художественное воздействие. В его творчестве господствовала тенденция к простоте, и в этой простоте была неповторимая красота подлинной глубины».

М. Таль: «Без техники невозможно достичь шахматных вершин, поэтому все мы стараемся перенять от Капабланки его чудесную, тонкую технику».

Т. Петросян: «Воспитывался я на партиях Капабланки и Нимцовича, они вошли в мою шахматную кровь и плоть».

Р. Фишер: «Капабланка принадлежит к числу величайших шахматистов, но не благодаря своему мастерству в эндшпиле. Его конек – просто разыгрывать начала, а потом с таким блеском играть в миттельшпиле, что партия оказывалась решенной – хотя противники не всегда осознавали это – до перехода в эндшпиль».

А. Карпов: «Идеалом в шахматах может быть лишь образ собирательный, но ближе всего к нему подходит, по-моему, Капабланка… Его книга была первой шахматной книгой, которую я изучил от корки до корки. Конечно, его идеи повлияли на меня».