Δ
Вечер «Блокада Ленинграда и шахматы»
29 апреля, 2025
В Центре шахматной культуры и информации имени Ю.Л. Авербаха ГПНТБ России 28 апреля состоялся вечер «Блокада Ленинграда и шахматы».
Это была первая встреча из запланированного ЦШКИ целевого цикла, посвященного 80-летию Победы. Вёл вечер историк шахмат, ведущий специалист Центра Владимир Линдер, предусмотрительно захвативший из дома солдатские пилотки для себя и выступающего. Это создавало какое-то особое настроение в зале и способствовало погружению в те далёкие героические и драматические времена. В. Линдер начал с краткого экскурса в историю, напомнив, как начиналась блокада.
8 сентября 1941 года в 7 часов 20 минут утра замкнулось кольцо блокады Ленинграда. Замкнулось кольцо вокруг Города Революции и её символа! Никто сразу полностью не проникся смыслом этого страшного слова «блокада». Но уже сосем скоро в обиход стали входить выражения «Большая земля», «Дорога жизни», «Коридор смерти»… А казалось бы обычные слова приобретали новый жуткий смысл. «Хрусталь» – замерзшие трупы на улице, «Крючки» – дети-дистрофики, «Пеленашки» – простыни для заворачивания трупов… Лютая, аномально морозная зима на весь 20-й век, температура равнялась году – 41! Закутанные во всё что можно, каждый день ленинградцы шли на заводы и фабрики, шли на работу… Ведь рабочим полагалась обязательная дневная норма 250 граммов хлеба, остальным 125 граммов. Никто не падал духом и не сдавался, все верили в Победу!
Прекрасная ленинградская поэтесса Ольга Берггольц, она жила в доме-коммуне на улице Рубинштейна, получившем название «Слеза социализма». Она была неоднократно репрессирована в конце 1930-х. Именно она напишет «Никто не забыт, ничто не забыто», именно она напишет удивительную «Ленинградскую поэму», даже чтение которой разрывает душу.
Ленинградская поэма
Я как рубеж запомню вечер:
декабрь, безогненная мгла,
я хлеб в руке домой несла,
и вдруг соседка мне навстречу.
– Сменяй на платье, – говорит, –
менять не хочешь – дай по дружбе.
Десятый день, как дочь лежит.
Не хороню. Ей гробик нужен.
Его за хлеб сколотят нам.
Отдай. Ведь ты сама рожала…–
И я сказала: – Не отдам.–
И бедный ломоть крепче сжала.
– Отдай, – она просила, – ты
сама ребенка хоронила.
Я принесла тогда цветы,
чтоб ты украсила могилу.–
…Как будто на краю земли,
одни, во мгле, в жестокой схватке,
две женщины, мы рядом шли,
две матери, две ленинградки.
И, одержимая, она
молила долго, горько, робко.
И сил хватило у меня
не уступить мой хлеб на гробик.
И сил хватило – привести
ее к себе, шепнув угрюмо:
– На, съешь кусочек, съешь… прости!
Мне для живых не жаль – не думай.–
…Прожив декабрь, январь, февраль,
я повторяю с дрожью счастья:
мне ничего живым не жаль –
ни слез, ни радости, ни страсти.
Перед лицом твоим, Война,
я поднимаю клятву эту,
как вечной жизни эстафету,
что мне друзьями вручена.
Их множество – друзей моих,
друзей родного Ленинграда.
О, мы задохлись бы без них
в мучительном кольце блокады.
Сегодня мы вспоминаем шахматистов блокадного Ленинграда. Вспоминаем тех, кто не пережил этих страшных дней блокады, кто выжил, кто погиб на фронте, кто прошел до Победного конца. О многих ленинградских шахматистах – героях фронта и тыла – мы уже рассказали на нашем сайте в проекте «Они приближали победу», в том числе о Людмиле Руденко, сопровождавшей эшелон с детьми, о фронтовике-орденоносце – известном мастере и тренере Александре Черепкове, о начальнике пожарной охраны и коллекционере Вячеславе Домбровском, о мастере Абраме Моделе, дававшем сеансы в госпиталях, и многих других…
Самые возрастные шахматисты, оказавшиеся в тисках блокады: мастера Илья Рабинович, Александр Ильин-Женевский, Петр Романовский, Григорий Левенфиш, Абрам Модель, известные шахматные композиторы братья Куббели – Леонид и Евгений, шахматный деятель Самуил Вайнштейн. Все они помнили славное время Петербургского турнира 1914 года. Видели своими глазами Ласкера и Капабланку, Тарраша и Маршалла. Рабинович, Левенфиш и Романовский играли с Алехиным…Ильин-Женевский обыгрывал Капабланку в Первом московском международном турнире, вместе с женой он погиб от прямого попадания бомбы на «Дороге жизни»… Левенфиш эвакуировался с последним эшелоном…
В первые дни войны надели военную форму мастера В. Васильев, Г. Гольдберг, Е. Кузьминых, В. Рагозин, В. Созин, А. Толуш, Л. Шамаев. Подал заявление в народное ополчение Михаил Ботвинник, но его не взяли из-за плохого зрения… Поразительно, но в ноябре-декабре 1941 года состоялся чемпионат Ленинграда. В нем играли: Лисицын, Рабинович, Равинский, Чеховер, Столяр, Модель, Новотельнов, Райхер… Играли в госпиталях, транспорт не действовал, электроэнергия отключена… Турнир не был закончен, но вошел в историю как пример поразительного мужества и беззаветной любви к шахматам…
Зимой 1942 года Ленинград начал терять свои шахматные легенды, причем не на поле боя, а в своих домах и на своих улицах…От голода умерли братья Куббели и Вайнштейн, от дистрофии Рабинович, а о судьбе Петра Романовского гостям ЦШКИ рассказал его сын Виктор.
Виктор Петрович сохранил и принёс в ЦШКИ драгоценные тетради отца, которые он начал писать в 1930-е годы и не прекращал, даже потеряв за 20 дней января самых дорогих ему людей – 4-х дочерей и жену. И только работа помогла ему выжить, помогла не сойти с ума. Обессиленного, прижимающего к груди бесценные тетради его вывезли на Большую землю. А там всё сделал для его спасения любимый ученик мастер Владимир Алаторцев. Среди гостей ЦШКИ была его дочь Ирина. Именно она продолжила вечер, рассказывая об отце. Она принесла в ЦШКИ брошюру «Шахматы в госпитале», написанную Алаторцевым, и подарила всем присутствующим.
Мастер спорта по шашкам, специалист ЦШКИ Александр Растегаев сделал небольшой доклад о чемпионе СССР по шашкам и участнике чемпионата Ленинграда 1943 года по шахматам, талантливом мастере Василии Сокове, погибшем на фронте зимой 1944 года. Судьба отмерила ему 31 год жизни, но сколько же он успел сделать для популяризации в стране любимых шашек!
В заключение выступил директор ЦШКИ, гроссмейстер по шахматной композиции Николай Иванович Кралин. В руках он держал 11 номер журнала «Нева» 1990 года со статьёй «Игра под огнем», подаренный её автором, ленинградским мастером Владимиром Федоровым Юрию Львовичу Авербаху. Н.И. Кралин не ограничился пересказом содержания знаменательной статьи и своими воспоминаниями о героях блокады. Композитор показал гостям красивый конец партии мастера Лисицына с раненым бойцом, в которой мастер специально поддался, чтобы повысить настроение соперника. Как вы понимаете, это окончание стало результатом беспрерывной работы шахматной мысли неистощимого на фантастическую выдумку Николая Кралина.
Вечер получился именно таким, каким его задумывали организаторы – трогательным, со слезами на глазах, с неожиданными сюрпризами для собравшихся гостей. Надеемся, что он всем запомнится надолго.
